Общество гурманов: [сборник] - Джеймс Блэйлок

деревянных шкатулках; там же в специальных углублениях с мягкой обивкой покоились лампы и бутылочки со светильным маслом. Шкатулки и книги Коллиер спрятал над перекрестьями потолочных балок, служивших опорой для пола комнаты над его головой.

Рядом со спрятанными книгами лежал моток веревки, старой, но еще годной. Думать о том, для чего она может пригодиться, не хотелось, поскольку речь шла об убийстве. Интересно, что больший грех: связать человека, чтобы он утонул во время прилива, или забить его до смерти и предоставить приливу унести тело в океан. И в том и в другом случае, недвижный барон не сможет его убить. А если он вынужден поступить с бароном решительно, то какой грех в том, чтобы прихватить с собой его деньги? Зачем деньги мертвецу?

Коллиер наклонился и, набрав пригоршню сухого мелкого песка, ссыпал его в карман брюк. Потом он пощупал рукоятку ржавого молотка, взятого в кладовке. Молоток лежал рукоятью вверх в глубоком заднем кармане брюк, и ее конец высовывался наружу, чтобы, если наступит такой момент, легко было выхватить инструмент. Когда наступит момент, ибо он непременно наступит. Надо собрать все свое мужество. «Живой убийца лучше мертвого труса», — подумал Боннет философски. Он откинул полу сюртука и, выхватив молоток, взмахнул им в воздухе, стараясь поразить воображаемого барона, но едва не разбил себе колено.

Взяв лампу, Коллиер углубился в пещеру и дошел до расщелины, где заканчивался второй ход с поверхности. Расщелина, несмотря на размеры, была почти незаметной. Отыскать ее, не будучи контрабандистом и не зная точного местоположения, вряд ли кому-либо удалось бы, да и кому придет в голову искать! В этом месте каменные плиты громоздились друг на друга, и чтобы увидеть, что за ними есть проход, нужно было преодолеть первый уступ и протиснуться в узкую нишу между камней. Ход, поворачивая к северу, вел к девственной рощице на утесе над бухтой Блейкли-Коув. Предполагалось, что барон придет именно оттуда, если, конечно, он тоже не оставил себе ключи от Мористого. Боннет развернулся и быстро зашагал обратно; в этот момент снова раздался тяжелый удар, за ним последовал порыв влажного ветра, и в пещеру ворвался поток морской воды.

Коллиер снова подумал о том, что барону хорошо бы поторопиться. Через полчаса пещеру затопит, и будет уже поздно. И барон, словно услышав пожелание Боннета, немедленно появился — он действительно оставил у себя ключи от Мористого и прошел через кухню. Ударивший из приоткрытого люка луч света расширился, образовав желтый прямоугольник на песчаном полу, мелькнули ноги барона, спускавшегося по лестнице, потом люк захлопнулся, и темнота в пещере вновь сгустилась. Барон держал в руке лампу, такую же, как захватил с собой сверху Коллиер, и теперь во мраке мерцали два небольших островка света.

— Приветствую! — нервно поздоровался владелец передвижной библиотеки. — Значит, все-таки пришли? — он понял, что это звучит глупо и, помилуй боже, ужасно фальшиво.

— Действительно, пришел, — согласился барон, проходя вперед и ставя свою лампу на ту же полку, где стояла лампа Коллиера. В другой его руке был кожаный саквояж. Он прищурился на Боннета и наклонил голову. — Меня беспокоит, что вы пришли с пустыми руками, мистер Боннет.

— Не такими уж пустыми, как может показаться, — ответил Коллиер, тут же пожалев о двусмысленности своих слов. Он подавил в себе порыв броситься бежать к выходу из пещеры.

— Имейте в виду, мой юный друг, — сказал барон. — Саузерли предложил мне значительную сумму, если я доставлю ему вас теперь, когда вы стали ему не нужны. Общество проголодалось, если верить его словам. Сожалею, но они получат свое, если что-то пойдет не так. Давайте не будем все усложнять, а? Пусть людоеды сами добывают себе пропитание.

— Книги здесь, рядом, барон, надежно спрятаны. Позвольте мне заглянуть в саквояж.

— Конечно. Можете пересчитать деньги, если хотите. А потом покажете мне книги. Все по-честному, — он открыл кожаный саквояж и протянул его Коллиеру.

Тот опустил свободную правую руку в карман, стараясь захватить побольше песка, и шагнул вперед, видя, что барон следит за каждым его движением. Потом поднял свою лампу, делая вид, что хочет посветить на саквояж, но вовсе не собирался пере-считывать деньги, а лишь хотел сократить расстояние между ними. Заставил себя выровнять дыхание. Теперь или слава, или смерть.

Барон сунул руку под сюртук, вытащил револьвер и взвел курок, и Коллиер, не медля ни секунды, швырнул песок прямо ему в глаза. Барон отпрянул, уронив саквояж, и закрыл лицо рукой. Коллиер выхватил молоток, бросился вперед и изо всех сил ударил барона в висок. Раздался глухой удар, брызнула кровь, барон повалился набок, и в тесной пещере оглушающе грохнули пистолетные выстрелы. Барон закричал: носок его сапога разлетелся в клочья. К изумлению Коллиера, он, очевидно, прострелил себе ногу.

Барон застонал, перекатился на живот, направляя пистолет в сторону незадачливого владельца книг, и выстрелил дважды; от стен отлетели куски мела, один из осколков оцарапал Коллиеру щеку. Отчаянно пытаясь спрятаться от света, он поставил лампу на пол, отпрыгнул в глубину пещеры и из темноты увидел, что барон поднялся на колени, опираясь на руку и водя дулом пистолета из стороны в сторону. На его лице отражались боль и ненависть.

В ушах Коллиера зазвенело — пещеру заполнил сырой морской воздух, а следом хлынул поток воды, сбивший его с ног. Свободной рукой он цеплялся за трещины в меловой стенке, словно краб, не сводя глаз с пытавшегося подняться на ноги, не замочив пистолет, барона, которого отбросило назад к лестнице. Саквояж унесло в сторону, и он исчез в темноте. Коллиер встал, подняв над головой молоток, и бросился вперед, не давая барону занять удобное положение и прицелиться. Он наносил удар за ударом, попадая барону по плечу и по шее, а тот пытался отбиваться рукой с пистолетом. В какой-то момент Коллиер ударил барона по запястью плоской стороной молотка, пистолет упал в песчаную жижу на дне пещеры и скрылся в ней.

Тогда, взяв молоток обеими руками. Коллиер что было сил ударил барона по макушке, надеясь положить конец этому ужасу, и тот рухнул лицом вниз и затих. Коллиер отшвырнул молоток в темноту и отшатнулся, опираясь на стену пещеры; его ботинки и брюки отяжелели от морской воды. Тяжело дыша, он неверными шагами подошел к барону. Тот, кажется, уже не дышал.

— Побили горшки, — сказал Боннет вслух. Он захихикал, потом громко всхлипнул, отвернулся, и его вырвало. Он скрючился, голова его закружилась, и он уловил рокот воды за спиной лишь за мгновение до удара волны, сбившей его